 Тем, кто живет на Севере, вечно неймется: именно северяне постоянно повышают производительность труда, устраивают научно-техническую революцию, борются за урожай, двигают прогресс и вообще совершают множество разных утомительных телодвижений. А все почему? Да потому, что на Севере холодно и, чтобы не замерзнуть, северянам приходится суетиться.
И вот жители Севера добиваются своего — их мир богат, цивилизован и упорядочен. Север много трудится и много зарабатывает, с некоторым презрением поглядывая на Юг: ведь, как известно, все южане бездельники. Они сутками напролет развлекаются: валяются на солнышке, пьют вино, танцуют, занимаются любовью. И такое их поведение Севером одобрено быть не может, потому что Северу, чтобы получить все то, что Юг имеет просто так, приходится много и упорно работать и это, конечно, несправедливо. Вот Север Югу попросту и завидует.
Сколько раз в блистательной Барселоне во время выступления танцоров фламенко я слышала презрительное "Танцуют-то хорошо. Еще они хорошо делают детей, а больше ничего и не умеют!". Так север Испании смотрит на юг Испании, на счастливую и беспечную Андалусию, которая греется на солнце, предается любви, веселится и наслаждается радостями жизни. Каталония тоже хотела бы окунуться в них, да работа мешает.
Впрочем, и сама Каталония для кого-то является югом, а потому, например, северяне-французы могут сказать про Барселону то же самое, что барселонцы говорят про Андалусию. А про французов могут сплетничать, например, немцы…
Однако вернемся в Андалусию, которую по праву называют древним перекрестком миров. Эта земля помнит финикийцев и карфагенян, древних римлян и сменивших их вандалов (есть мнение, что Андалусия — это на самом деле Вандалусия, в процессе эволюции потерявшая первую "в"). Потом, в самом начале VIII века, пришли арабы и обосновались надолго: окончательно их удалось выпроводить только в конце XV столетия, так что следов от арабов здесь осталось очень много. И следы эти в основном украшают Андалусию.
Андалусия хороша всегда, правда, зимой здесь осмеливаются купаться только самые стойкие. А вот красота городов и окрестностей от сезона не зависит ни в малейшей степени. Но самое идеальное, на мой взгляд, время для посещения здешних мест — это апрель, месяц, когда жара еще не одуряет и чуть ли не вся Андалусия во главе со своей столицей, блистательной Севильей, веселится на Feria de Abril — Апрельской феерии. Официально феерия занимает две недели, но местным жителям такие рамки явно тесны; так что неделя туда, неделя сюда — вот и получается всеобщий праздник, продолжающийся около месяца. Ну а там как пойдет — ведь в таком деле, как развлечения, остановиться трудно и вообще неохота.
Во всем виноваты лошадиТеоретически и исторически феерию затевали как сельский праздник, посвященный ярмарке лошадей, во время которой народ бы ел, пил, смотрел корриду и вообще веселился на всю катушку. Впрочем, лошади наличествуют и сейчас, правда, в количествах куда более скромных, чем прежде. Дивно украшенные лентами и перьями, они везут в изящных колясках элегантную публику. Куда везут, не совсем понятно, ибо экипажи довольно хаотически передвигаются по Севилье и окрестностям, так что все это выглядит очень празднично, но несколько бессмысленно.
На лошадях в город въезжают и абсолютно голливудские кабальеро, с головы до ног олицетворяющие собой сдержанную страсть — черные глаза горят огнем, черные усы блестят на солнце, черная шляпа с серебристой ленточкой, серебром же расшитые штаны, идеально прямая спина, одна рука на бедре (наверное, этот жест что-то типа воспоминания о когда-то висевшей сбоку шпаге или генетическая готовность выхватить из кобуры отсутствующий ныне револьвер). Смысл появления на улицах таких вот интересных всадников неочевиден — но почему-то сразу ясно, что так разоделись они не потому, что получили на то разнарядку из районной управы, а сугубо добровольно, по зову сердца. Видимо, им просто нравится наряжаться и украшать собой улицы и без того прекрасного родного города.
Но что мужчины! Видели бы вы андалусских женщин — вот кто действительно знает, как одеться к празднику! Никаких безликих Армани, Гуччи или Дольче с Габбаной — куда им до традиционного платья в стиле фламенко! Пышные оборки, яркие цветы, немыслимых расцветок горохи — все это могло бы показаться слишком кричащим и жутко безвкусным, если бы не смотрелось так естественно, весело и невероятно красиво. В черные волосы воткнуты розы, и никого не смущает, что роза, скажем, алая, а платье зеленое с оранжевыми воланами; на макушке высоко торчит знаменитый испанский гребень; сверху кое-кто накинул еще и мантилью — словом, красота получается необыкновенная. И такая пестрота совершенно спокойно и даже органично соседствует с мобильными телефонами, новыми автомобилями и сумочками от Фенди.
Андалусийки поражают не только нарядами — дело в том, что праздничные платья очень сильно обтягивают женщин более чем выразительной конституции. В Андалусии покушать любят чрезвычайно, занимаются этим делом с толком, причем ужины часто длятся чуть не до середины ночи, а всякие затеи вроде фитнеса здесь особой популярностью не пользуются. Результат такого образа жизни весьма внушительный — местное население отличается сказочной пышностью форм. А уж когда эти формы упакованы в оранжевые горохи…
Представьте, идет такая довольно нелепая гигантская бабища с розой на кумполе, вся в оборках мимо уличного кафе и вдруг слышит доносящееся оттуда фламенко… И как взмахнет она рукой, как повернет голову, как затопает каблуками, как взметнутся смешные воланы — и нет уже никакой бабищи, а есть стройная и знойная девица, немыслимо элегантная, ловкая, складная и полная скрытой, несколько даже угрожающей страсти… Какой-нибудь невзрачный дедок, цедивший в кафе свой стаканчик хереса, неожиданно поднимет голову и начнет ей подпевать, да так, что душа рвется в клочки. А все, кто окажется в тот момент рядом, принимаются ритмично хлопать… Чудо это длится минуту, от силы две, а потом неожиданно заканчивается: красотка, вернувшись в состояние бабищи, переваливается дальше, старичок припадает к своему хересу, прохожие идут туда, куда шли раньше. Все так просто и естественно, что зависть берет.
Танцуют все!Там, где проходят праздничные ярмарки, фламенко исполняют на каждом углу массово. Просто выпив вина, поев роскошных креветок или мяса на вертеле, люди принимаются плясать. Что самое удивительное — танцевать здесь умеют все, а не только люди средних лет. Мальчишки, которым по возрасту полагается любить рэп; девчонки, которым больше подходит блистать на сельской дискотеке, — все они танцуют фламенко так, будто бы их этому учили начиная с младшей группы детского сада. Впрочем, может и правда учили? Или умение красиво двигаться в них заложено на уровне генов? В общем, опять становится завидно — нам, чтобы так танцевать, надо долго тренироваться да потом еще суметь победить свой комплекс неполноценности. А андалусцам — хоть бы хны.
На улицах Севильи разряженная пестрая толпа выглядит очень органично. Гораздо органичнее, чем прогуливающиеся тут же иностранцы, одетые по-обычному. Их джинсы, майки и рюкзаки кажутся настолько скучными и неуместными, что редкий турист удерживается от того, чтобы немедленно не прикупить какую-нибудь особо идиотскую красную шляпу или не воткнуть себе в волосы невероятной высоты гребень. Видок, конечно, получается тот еще, но севильцы ни над кем не смеются. Они понимают: каждому хочется приобщиться к их празднику жизни.
Самое приятное в этом празднике — его полная натуральность, в нем нет ничего фальшивого. Он затевается не для привлечения туристов, а для того чтобы у местных жителей был очередной случай развлечься. Кстати, в дни феерии многие магазины, некоторые рестораны, кое-какие банки и прочие учреждения вообще закрывают. Это потому, что их сотрудники тоже люди — севильцы, андалусцы… Им тоже охота повеселиться на феерии, сходить на корриду, поплясать, выпить вина и поболтаться в веселой толпе — вот руководство и идет им навстречу. Тем более что и само оно, между прочим, хочет того же.
Вид с минаретаДаже когда в Андалусии официально нет никакого праздника, все равно кажется, что он есть — атмосфера здесь такая. По-южному громкие разговоры, веселье в кафешках, по вечерам в сквериках люди что-то едят, а подростки, сидя на скамейке, играют на гитарах, причем играют в основном очень хорошо. В Севилье по набережной реки Гвадалквивир фланируют гуляющие; ощущение такое, что никому завтра не надо ни в школу, ни на работу… Здорово.
Севилья прекрасна настолько, что это даже странно. Вроде бы город — его старая, интересная часть — не так уж велик, однако здесь практически нет проходных, скучных и некрасивых мест. В запутанные улочки исторической Севильи погружаешься, как в лабиринт старого Иерусалима: какое-то время плутаешь и не понимаешь, куда идти, но потом начинаешь ориентироваться.
Между прочим, ориентироваться по большей части приходится без всякой помощи аборигенов: редко кто из андалусцев утрудит себя изучением хоть какого-нибудь иностранного языка. Тем не менее это не мешает им на любое ваше обращение горячо и, видимо, подробно что-то объяснять: что именно они говорят, понять трудно, не зная испанского. Невозможно даже предположить, на какой вопрос они отвечают, — ведь о чем вы спросили на своем английском, из двадцати севильцев поймет от силы один.
Впрочем, это не так важно. Совсем безнадежно затеряться в Севилье вряд ли получится, все-таки не тайга, а бродить вслепую, то и дело натыкаясь на всякие местные чудеса, даже интересно.
Севилья появилась в VIII веке до нашей эры и с тех пор побыла и финикийской, и греческой, и карфагенской, и римской, и вестготской, и, конечно, арабской. Во времена мусульманского владычества она расцвела особо пышно; многое из того, на что мы сейчас взираем открыв рот, соорудили именно арабы. Например, символ Севильи, знаменитая Хиральда, колокольня главного городского собора, изначально была минаретом грандиозной мечети, построенной в XII веке. Мечеть как таковая исчезла бесследно, минарет же сохранился превосходно, со временем трансформировался в колокольню, а теперь заодно служит смотровой площадкой для тех, кто не поленился взобраться на высоту 98 метров. Правда, подъем настолько удобен и полог, что его без труда преодолевают экскурсионные группы немецких пенсионеров. А испанские дети — их приводят на Хиральду для ознакомления с историей родного края — снуют вверх-вниз со скоростью пушечных ядер (и с такой же убойной силой с веселыми воплями втыкаются головой в животы некоторых солидных туристов).
Вид с экс-минарета открывается великолепный, обзор отличный, чему способствует отсутствие в центре Севильи высоток: он выглядит так же, как лет двести, триста, четыреста назад… Только теперь добавились спутниковые антенны.
Севильская "сюита"Кафедральный собор Севильи, построенный на руинах исчезнувшей мечети, достоин самого пристального внимания. Хотя бы потому, что он считается третьим по величине европейским собором — после ватиканского Святого Петра и Святого Павла в Лондоне. И это при том, что Рим и Лондон куда больше скромной Севильи… Впрочем, не в одних только размерах дело.
На строительство собора, начатое на заре XV века, ушло больше 100 лет — словом, работали не спеша, старательно и с любовью. В результате получилось очень торжественно и нарядно: высоченный купол, гигантские колонны, теряющиеся где-то в поднебесье, немыслимая роскошь внутреннего убранства, золотой заалтарный образ… Здесь же находится каменный гроб Христофора Колумба, который держат на своих плечах могучие мужи неземной красоты и благородности, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся древними королями Кастилии, Арагона, Наварры и Леона. Все гиды честно (но шепотом) признаются, что в этом гробу от Колумба ничего нет — ну и ладно, зато надгробие весьма достойное. Как-то сразу становится ясно: Колумба здесь до сих пор любят, как близкого родственника, уехавшего на заработки в Америку.
В двух шагах от собора высится крепость Реал Алькасар — маленькое государство в государстве, запрятанный посреди города кусочек рая. Здесь дворцы в мавританском стиле, галереи, мощенные мрамором дворики, фонтаны, бассейны, водопады, скульптуры, сады… В садах растет все, что только может расти. В качестве бонуса в одном из уголков Алькасара устроен довольно обидный лабиринт. Обидный потому, что небольшой и кусты, составляющие его стены, совсем невысоки. Когда смотришь со стороны, он кажется не путаницей дорожек, а какой-то детской ерундой. Однако стоит в него зайти, как тут же самым идиотским образом напрочь теряешься в тупиках и поворотах. Судя по проплешинам в зеленых стенах, некоторые гуляющие "заблуждаются" здесь настолько крепко, что в отчаянии идут напролом. В общем, ужасно хитро устроен лабиринт в Алькасаре.
А на берегу Гвадалквивира гордо и одиноко стоит Золотая Башня — Торро дель Оро, роскошное арабское наследие. Изначально, в XIII веке, у нее была пара — вторая Торро стояла на другом берегу реки. Каждый вечер трудолюбивые и осторожные мавры натягивали между башнями гигантскую толстенную цепь, таким образом преграждая путь в крепость Алькасар. Ее долгое время никто не мог одолеть. Прорвать историческую цепь удалось лишь в 1248 году. Именно с этой даты историки постановили отсчитывать начало заката мусульманского владычества в Испании.
Еще одна севильская приманка — старинный еврейский квартал Санта-Крус, по которому в свое время с определенными целями очень живо передвигался некий Дон Жуан. Здесь маленькие и фантастически узкие улочки неожиданно впадают в крошечные площади, уставленные столиками кафе и ресторанов. Здесь красиво, прохладно в жару и ужас как романтично, только выбраться из квартала непросто — еще один маленький севильский лабиринт, на этот раз каменный.
Другая литературная героиня когда-то активно посещала местную табачную фабрику, в здании которой ныне располагается университет. Звали героиню Кармен…
Другие городаСевилья затягивает, запутывает в свои сети, и в конце концов понимаешь: уехать отсюда нет никакой возможности. Однако же не одной Севильей богата Андалусия. Если спуститься по Гвадалквивиру до Атлантики, попадешь в Санлукар-де-Баррамеда. Теперь это просто симпатичный городок, в котором делают очень вкусное вино — мансанилью. А когда-то здесь был чрезвычайно важный порт, откуда местный любимчик Колумб отплыл в Америку (правда, не в первый раз — это была его третья экспедиция). Магеллан пошел в свою знаменитую кругосветку тоже из Санлукар-де-Баррамеда. Словом, в этом городке положено задуматься о великих географических открытиях и попутно поесть рыбы в одной из местных таверн.
В городе Херес-де-ла-Фронтера надо пить херес — собственно, это и есть главная цель посещения сего славного населенного пункта. В остальном же ничем особо потрясающим он не отличается, хотя понятно, что после красавицы Севильи сильно бледнеет.
А вот Аркос-де-ла-Фронтера любое сравнение выдержит с честью. Есть только одна проблема — чтобы по нему полноценно прогуляться, надо пребывать в очень неплохой физической форме: город стоит на высокой горе, а центр, то есть самая красивая его часть, пешеходный. Аркос тоже когда-то построили арабы — тогда он считался совершенно неприступным. Впрочем, таким кажется и сегодня, если смотреть на него снизу, снаружи: высоченная скала, а наверху прямо над обрывом висят очень смелые домики и кое-где темнеют странные провалы. Поднявшись, обнаруживаешь, что провалы — это просто городские улочки, которые петляют себе, петляют, а потом выводят прямо к пропасти. Или, наоборот, бредешь по странно кривому переулку — и вдруг он заканчивается скалой, тупиком. Такие вот дороги в никуда.
Пуэрто-де-Санта-Мария — приморский курортный городок, состоящий в основном из небольших дворцов. Здесь хорошо отдыхать, купаться в океане и постоянно подкрепляться вином и различными дарами моря, предлагаемыми в изобилии. Базируясь в Пуэрто-де-Санта-Мария, неплохо совершать поездки по окрестностям. Например, совсем рядом находится Кадис, до которого ходят паромы. Говорят, его основал сам Геракл (врут, наверное, впрочем, по-любому этому городу совершенно точно больше 3000 лет). Именно из Кадиса ушла в свой последний пусть флотилия, потопленная в Трафальгарской битве. Собственно, мыс Трафальгар тоже тут, под боком.
А из городка Тарифа, расположенного чуть южнее, очень хорошо видна Африка, а также Гибралтар, куда пускают только при наличии английской визы. В Тарифе есть такое место, где справа плещется Атлантика, а слева — Средиземное море. Там даже специально поставили щит, указывающий, где какой "водоем", чтобы туристы не путались. Турист не путается и с удовольствием фотографируется на фоне указателя.
Неподалеку начинается знаменитая Коста-дель-Соль — 300 километров средиземноморских пляжей и городков, из которых самый для нас (вернее, для некоторых из нас) родной — Марбелья.
В общем, странное это место, Андалусия. Смотришь по карте — вроде бы крошечный кусочек земли, за неделю все можно объехать. А когда туда попадаешь, то Андалусия оказывается просто огромной. Хорошо бы посмотреть еще и Кордову — но не успеть. Надо бы добраться до Гренады — но и на нее нет времени. Неплохо бы заехать в Малагу — но и ее придется отложить на следующую поездку. Да, похоже, с Андалусией за один раз никак не разделаться, так что возвращение неизбежно. Туризм и отдых
|
Просмотров 676 |